История из Беларуси - Eine Geschichte aus Weißrussland
Свою историю нам рассказал парень из Белоруси
Еще в средней школе я стал понимать, что меня не привлекает противоположный пол и осознание этого для меня было шоком. Я считал себя человеком с клеймом, который позорит свою семью, который будет всеми ненавидим и т.д. В дальнейшем это, безусловно, отразилось на мне.Моя прирожденная интровертированность стала почти абсолютной. Однако шло время, я изучал себя, читал книги, смотрел фильмы по этой теме и понимал, что я не один и со мной всё в порядке. С этого момента я стал осознавать тот самый, ныне известный всем геям, смысл слова “pride”. Пришло понимание того, что мои друзья, по крайней мере самые близкие, должны принимать меня таким, какой я есть. Так я рассказал о себе двум своим подругам, среди парней друзей у меня не было.
Примерно в 7-8 классе я начал испытывать влечение к своему соседу по парте, мне казалось, что он такой же как я, он был в чём-то похож на гея: он хорошо выглядел и ухаживал за своей внешностью. В школе я боялся признаться ему в своих чувствах. Сделал я это через 4 года после окончания школы, к тому времени мы успели стать друзьями и общались всё это время. Я написал ему электронное письмо, в котором подробно рассказал о моих чувствах к нему и моё признание определило мою последующую жизнь. Я потерял друга: он перестал со мной общаться, даже здороваться на улице, благодаря ему произошел аутинг среди общих знакомых. Более того, он рассказал об этом своим родителям; отец его занимал должность заместителя мэра города, в котором я живу. Впоследствии это повлияло на моё трудоустройство.
В 18 лет, как каждый белорус, я стал призывником в армию. Идти на военную службу я не мог по нескольким причинам . Главная то что я гей и произошедший аутинг не добавлял безопасности для меня в армии, город у нас маленький и такое скрыть невозможно !
Все знают и про армейскую дедовщину, как относятся ко всем вновь прибывшим в армию ребятам:избиения, психологическое насилие, отбирание денег и иные формы депривации личности. Беларусь занимает одно из лидирующих мест в Европе по суицидам вообще и по суицидам в армии в частности. Что бы сделали в армии с геем? Тот факт, что я гей открылся бы очень скоро, я в этом уверен, а произошедший аутинг это только ускорил бы. Известны случаи, когда геев в армии насиловали и избивали, некоторые совершали суицид. Эта проблема умышленно замалчивается в моей стране. Я принял решение признаться врачу-психиатру в том, что я гей для собственной же, как мне казалось, безопасности. Заранее поинтересовавшись, я узнал, что геев в армию не берут. Врач направил меня на консультацию врача-психиатра в областную больницу. Там мне сообщили, что необходимо пройти до- обследование для подтверждения гей ли я на самом деле, а выяснить это можно только в стационаре. Проще говоря, меня положили в психушку. Можете представить мое состояние, когда я вошел в психиатрическое отделение, с решетками на окнах, где железные двери выхода были постоянно закрыты, выходить оттуда никто не мог. Все мои личные вещи, кроме еды, были изъяты. Заставили отдать рюкзак, телефон, деньги, ремень, вынуть из обуви шнурки, снять цепочку с шеи, часы, в общем всё! Я остался один, без личных вещей и связи, в отделении, в котором находились психически больные люди. Отношение персонала ко мне, было таким же как и к остальным пациентам, мягко говоря, немилосердным. Моё психологическое состояние значительно ухудшалось - оно было ужасным! В отделении был тюремный режим. На улицу выйти было нельзя, звонки домой разрешались только с 20 до 21 часа, а количество желающих позвонить было огромным. Редкие разы, когда удавалось позвонить домой, около меня стояли десятки людей, отсутствие приватности затрудняло разговор с близкими. Самым сложным было держать себя в руках во время разговора, не дать волю эмоциям.
Подтверждение моей гомосексуальности происходило так : врачи меня расспрашивали абсолютно обо всём: роль в сексе, сколько было партнёров, каким видом секса мы занимались, пользовался ли я вибратором, был ли я в отношениях, не противно ли мне осознавать тот факт, что я гей, и прочие унизительные вопросы.
Меня все-таки признали непригодным, поставив диагноз : “Эмоциональное расстройство личности”. Фактически гомосексуальность в Беларуси декриминализована, однако, де факто, отношение к таковым остается как в СССР. Именно поэтому в медицинском заключении указывают этот диагноз, который делает твою дальнейшую жизнь целиком от него зависимой.
Целый год я не мог устроиться ни на одну работу по моему профилю образования. Тогда я решил кардинально изменить свою жизнь и нашел вакансию стюарда! Я был очень рад, но в заключении медкомиссии при приеме на курс, психиатр написал: “не годен к работе на борту (самолета) в связи с диагнозом, который может мешать при работе в опасных ситуациях” и т.д. и т.п. ... Мне отказали!
На данный момент я работаю на той работе, которая мне доступна, но на которой я несчастлив и которая не приносит никакого дохода-это вынужденная работа. Не думаю, что смогу когда-нибудь работать по своей специальности психологом, меня не допустят к работе, так как опять нужно будет проходить медицинскую комиссию, а единожды «засветившись» в психиатрическом диспансере получаешь клеймо «психа» на всю жизнь. Официально отказ может быть не связан ни с ориентацией ни с «диагнозом», но причину найдут всегда.
В Беларуси так и говорят, не скрывая своё отношение к таким, как я: “у нас ваша эта демократия и гейропа не пройдёт!” Если не нравится – уезжайте». Это самое мягкое выражение из тех, которые я слышу.
Уехать из Беларуси... Наслышан от моих друзей как проходит процесс получения убежища, например, в Германии. Честно скажу, я боюсь лагеря для беженцев, боюсь потому что прошел все то о чем я рассказал! Для меня будет невыносимо попасть в подобные условия. Кроме того, существует риск отказа в предоставлении убежища, а в этом случае возвращение в Беларусь, чревато для меня еще большими проблемами.